- Есть ли в Вашем репертуаре песни, наиболее актуальные для концертов в северных регионах?
- Как ни странно, я, конечно, сначала очень робела. И не по поводу программы, а по поводу этих штанов (Светлана выступала в афгани. - Прим. авт.). Думаю, как же так, люди строгие, им не до новинок моды. А потом думаю - рискну!
Что касаемо песен, мы не стали специально перекраивать программу в угоду северной публике. Я знаю, что это народ очень сдержанный и вдумчивый. И в чем-то с залом будет сложнее работать, нежели в Питере или Москве. Но то, что я сегодня наблюдала, честно вам признаюсь, превзошло все мои ожидания. Тепло очень прошел концерт, по-родному, по-родственному. В зале была очень доброжелательная атмосфера, и я понимала, что здесь поймут и примут любую песню, которая для меня сейчас актуальна. Я люблю говорить с публикой теми словами, песнями и музЫками, которые мне самой сейчас близки. Мне кажется, это честнее. Да, может быть, я не пытаюсь угодить и подстроиться, мне важнее быть в ладу с самой собой, потому что крайне важно верить в то, что ты делаешь. Иначе получается фальшь.
Кстати, качество звука в вашем зале просто замечательное, пожалуй, это один из лучших залов в России (!).
- Какое стихотворение Ахматовой Ваше любимое, повторите ли в этом году чтения, только цветаевские?
- Да, мысли уже есть по поводу цветаевского юбилея. Я так понимаю, что некий сложился имидж и ожидания. Надо его поддерживать.
Любимое стихотворение Ахматовой? Да, пожалуй, это: «Нет, царевич, я не та, кем меня ты видеть хочешь…» Нужно некоторое время, чтобы сосредоточиться и процитировать его. Есть текст, который я готова цитировать в любое время и в любом состоянии, - это «Бабочка» Иосифа Бродского.
- В Вашей жизни существует все, что нужно для полного счастья?
- Ну, грех, конечно, жаловаться. Все есть, а чего нет, будем работать – будет.
- Мы знаем, что Вы занимаетесь зимними видами спорта. Как Вы относитесь к экстриму?
- Честно говоря, плохо. Как доктор, плохо. Потому что никому не нужны травмы. Рисковать надо с умом, чтобы было ради чего. Хотя, конечно, эти виды спорта вызывают восторг. Люди, которые по стенкам бегают, по потолкам, как это называется? Паркур. Я, конечно, абсолютно ими очарована. Люди, которые с парашютами брякаются, на досках катаются, конечно, шикарно, это завораживает. Но, Боже мой, сколько травм! Молодежь современная – это ж трюкачи, у них пластика другая, скелет по-другому заточен. Прогресс не остановить, но я бы так не смогла.
- У Вас в коллективе очень талантливые люди. Как удается их объединять, ведь творческие люди не терпят деспотии?
- Мы просто разговариваем друг с другом, общаемся. Матом иногда разговариваем, не сдерживаемся порой. Цель у нас одна – добиться гармонии, качественного саунда. Есть некие европейские и мировые ориентиры, которым хочется соответствовать, в этом есть единение. Должно быть качество и драйв.
- А что для Вас драйв?
- Наверно, это когда улавливаешь общее дыхание на концерте. Чувствуешь, что получилось, что на одной волне, когда получается «качнуть» зал. Люди, которые стоят на сцене, они по-своему наркоманы. Когда человек получил это ощущение, с ним потом очень трудно расстаться.
- Светлана, что для Вас свобода?
- Это деликатность. Это понятие, наверное, мало вяжется со словом «свобода», но тем не менее это первое, что пришло мне в голову.
- В начале XIX века был золотой век русской культуры, в начале XX – серебряный. Как Вы считаете, будет ли в начале XXI столетия очередной взлет культуры? И как бы Вы назвали наш век?
- Бронзовый, не более. Хотя нет, это век подделок: золото и бриллианты у нас фальшивые. Очень много фальши, поэтому и всплеска культуры ждать рано. Ведь уровень культуры зависит от культуры речи. Нам надо прислушаться к себе. Это сложный философский вопрос, что первично - слово или мысль. Здесь очень тонкая граница, но мне кажется, что правильно начать со слова. Недаром в Библии сказано: «В начале было Слово…»
А культура речи, как Иосиф Бродский сказал, - это то, что нас отличает от животного мира. Писатели и поэты являются вершиной человеческого творения, потому что обладают ей в совершенстве. Если мы задумаемся об этом, о том, что мы говорим и как мы говорим, во многом это изменит наше поведение, мысли, поступки, вплоть до социальной системы. И, конечно, мне кажется, что наш народ глубоко монархичен. Это наш менталитет, нам нужен царь-батюшка, лидер с большой буквы. Сейчас, конечно, с этим полный провал и фенотипически, и генотипически. Меня, конечно, «расстреляют» за эти слова, но лидера пока нет.
- Вы согласны с высказыванием Бродского, что «если выпало в Империи родиться, лучше жить в глухой провинции у моря. И от Цезаря далеко, и от вьюги»?
- Не хочется быть дезертиром, уж больно я люблю Родину. Жаль, что как-то так неразумно все у нас. Народ наш очень мягкий и добродушный и не всегда может за себя постоять.
- Вы начинали в конце 80-х - начале 90-х. Когда было сложнее добиться популярности - тогда или сейчас?
- Я никогда не стремилась пробиваться. Что помогло? Конечно, был прорыв – «Наше радио». Здесь, безусловно, львиная доля Динкиной заслуги (Диана Арбенина – партнер Светланы по группе «Ночные снайперы». - Прим. авт.). У нее был напор, и она целенаправленно к этому шла. И это пришло. Роль этой страницы в моей жизни нельзя перечеркивать. Не знаю, состоялась бы «Сурганова и Оркестр», если бы не было «Ночных снайперов». По поводу когда проще - сейчас есть обширная сеть Интернет. Можно выложить свой трек, клип, и он найдет свою публику. Но вместе с тем сейчас аудитория разбилась на отдельные ячейки, клубы по интересам. Нет тотального увлечения одним коллективом. Может быть, я и не права, молодежь же фанатеет от Tokio Hotel. Хотя это уже не то. Раньше все как один стремились на концерт Пугачевой, Леонтьева, Софии Ротару… Это было единение, а сейчас очень много направлений и творческих единиц. И чем дальше, тем, наверное, будет труднее бороться за народную любовь.
- Ваши диски сложно купить, как Вы относитесь к тому, что музыка распространяется через Интернет?
- Да нормально, пусть распространяется. Если ты транслируешь эту информацию, размещаешь ее в Сети, ты должен быть готов к тому, что она общедоступна. В нашей стране понятно уже давно, что заработать на дисках невозможно. Живые деньги только на живых концертах.
- Сегодня на концерте Вы посвятили песню Виктору Смирнову. Расскажите, пожалуйста, что это за человек?
- Виктор Александрович – филолог, спортивный тренер, мой учитель. Я с ним познакомилась в 14 лет, когда пришла к нему в секцию по настольному теннису. Это человек, который ввел меня в литературу, благодаря которому я начала писать стихи.
26 февраля у него должен был быть юбилей, но до этого дня он не дожил. Вчера ночью он скончался от рака. Отмучился. Мы с ним много лет не общались и встретились, когда он уже был болен. Я ему чем смогла помогла: были операции, хосписы…
- Светлана, Вы окончили музыкальную школу по классу скрипки. Как получилось так, что девочка со скрипкой стала играть рок?
- Рок - это ощущение жизни, это нерв, который болит и стонет. Он есть у каждого, я в этом уверена. Просто кто-то осмеливается, кто-то нет. Наверное, у кого-то он не так болит. Рок-н-ролл есть в каждом.
- Изначально у нас в стране рок был музыкой протеста. Как Вы считаете, какова сейчас роль рок-музыки?
- Есть смельчаки, которые протестуют, но их мало, и имена их не так известны. Протест притупился, когда народ почувствовал вкус демократии, он стал как бы не нужен. Хотя, может быть, сейчас время ему появиться, наверное, он уже нужен. Но готовых поднимать острые социальные темы нет пока.
- Зрители на концерте гадали, что было в стакане, который Вы поднимали за благополучие ноябрян? Коньяк? Яблочный сок?
- Придется раскрыть интригу. Нет, не сок. Это был виски White horse.
Ольга БЕЛОУСОВА, "НоябрьскИнформ"
Фото Вячеслава ОВЧИННИКОВА
http://www.noyabrsk-inform.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=4152
Комментариев нет:
Отправить комментарий