Полигон — НС

TEQUILAJAZZZ. Неизвестный Фёдоров

ДЖАЗ БЕЗ ТЕКИЛЫ
Он полиглот, которому знакомы любые языки и коды музыкальной культуры. Он ремесленник, для которого даже предмет ненависти может стать стимулом для оттачивания мастерства. Он артист, который интересуется всем, что дает возможность творить. Лиза ПОТЁМКИНА о Евгении Фёдорове вне TEQUILAJAZZZ.
КЛИМАКС СКАНДАЛЬНОГО КРИЗИСА
Евгений Фёдоров: Это было очень давно. Группа моего старшего брата, в которую я влился сразу после школы, в 1984 году, мы играли пост-панк, нью-вэйв... Оттуда и растет большее количество рок-музыкальных ног, которыми мы ходим теперь. Андрей "Дюша-Маленький" Михайлов, мой двоюродный старший брат, меня воспитал во многом, что касается рок-музыки. Мы сейчас исполняем его песню "Бляха-Муха", он написал ее в 1979-80 году, когда панк-рок был в моде среди элитарной молодежи. Это группа существовала очень недолго. Там играл еще покойный Саша Кондрашкин одно время. Кондрашкин был одним из самых модных барабанщиков, он играл в группе СТРАННЫЕ ИГРЫ на тот момент. Потом, когда группа заморозилась, я познакомился с Рикошетом, который решил собрать рок-группу, и всем составом КСК мы перешли в ОБЪЕКТ НАСМЕШЕК.
FUZZ: Почему была выбрана бас-гитара?
Евгений: Я играл то на гитаре, то на бас-гитаре периодически в разных группах. Я начал свою деятельность еще в школьной рок-группе, больше 20 лет назад. Как все молодые люди в то время, я бредил гитарой, хотел играть на соло-гитаре, это было очень модно. Но в группе все места уже разобрали, потому что там все были десятиклассники, а я - семиклассник. Им нужен был только басист, и я вписался туда как басист. Но на следующий год все десятиклассники покинули пределы школы, и группа повисла на мне, мне пришлось собирать новый состав, и я уже играл на гитаре. И до того момента, как из КСК ушел Миша Дубов - в армию, - я играл на гитаре. И это серьезно сказалось на моей технике. Всем сразу заметно, что на бас-гитаре играет бывший гитарист. Поскольку я досконально знал все басовые партии, я перешел на бас-гитару, чтобы нам не брать нового басиста, и не обучать его заново.
В одном ансамбле в ранней юности я играл на барабанах, потому что у них не было барабанщика. Но это все на очень низком уровне. На клавишных недоучился в свое время в музыкальной школе, правда, учился по классу виолончели, но там фортепиано был предметом обязательным.
Потом меня мама забрала из музыкальной школы, потому что она там же преподавала и не хотела, чтобы ее дети становились музыкантами, потому что она знала прекрасно, какой это хлеб, особенно тогда, в брежневское время. И мой папа тоже был музыкантом, джазовым саксофонистом, у нас в доме джаз играл с утра до вечера.
ПУПСЫ
Группа образовалась в 1990 году, это был радикальный молодежный проект, который базировался в районе Комендантского аэродрома. Там с самого начала играл наш барабанщик Дусер, и Костя Фёдоров, наш гитарист. Я помогал им на концертах в качестве звукорежиссера и покрывал следы их репетиций на нашей тогдашней с Рикошетом базе. Потом группа распалась, Рибсон, главное лицо этой группы, стал петь в ДЕЛЬФИНАХ с Сологубами, теперь у него мощная группа 5 УГЛОВ.
ОБЪЕКТ НАСМЕШЕК
С первого до последнего дня играл там на бас-гитаре. Просто так получилось, что на бас-гитаре я играю лучше всего. Первая программа на 80% состояла из репертуара КСК, где все песни написал Андрей Михайлов. Потом мы пели песни Рикошета, но, естественно, участвовали и в аранжировках. На последнем альбоме есть 2-3 песни с моей музыкой. И аранжировки, в основном, все мои и Дусера с Костей. Теневое лидерство плавно перетекало ко мне, так получалось... Потом ОБЪЕКТ развалился.
О ритм-секции
FUZZ: Не было желания поиграть в ТЕКИЛЕ на чем-то другом?
Евгений: Нет. TEQUILAJAZZZ сначала вообще была практически дуэтом Дусер-Фёдоров. Все песни писались нами вдвоем. Константин принимал отстраненное участие. Основной упор приходился на ритм-секцию. У нас даже был концерт один, который мы наполовину сыграли с Дусером вдвоем, потому что Костя опоздал на концерт. Теперь музыка изменилась, и сейчас на Косте и на Олеге гораздо больше лежит ответственности, потому что аранжировки стали делать совсем по иному принципу. Полифонические моменты гораздо более важны, чем синкопированные запутанные сетки ритм-секции.
АКВАРИУМ
У нас с Борисом было несколько репетиций, которые записывались на магнитофон. Это никуда не пошло, вышла только маленькая концертная программа, которую мы с Борисом играли на презентации пластинки DEADУШЕК и Гребенщикова. На сингле "Скорбец" я сыграл в одной песне партию, там я числюсь участником АКВАРИУМА, что, конечно, лестно. А "Лебединая Сталь" - одна из песен той презентационной программы, она была решена в такой гранжевой, жесткой и грязной манере, что Борис не стал ее репетировать, сказал: "С этим я не справлюсь, это не мое, пой ее сам". В итоге мы ее играем на концертах. И она вошла в наш последний альбом. Я давно хотел сделать какой-нибудь кавер БГ. И это одна из самых любимых песен.
О каверах
На первом альбоме у нас есть кавер-версия на песню "No More Heroes" THE STRANGLERS. Для трибьют-альбома DEPECHE MODE записали "Condemnation" с большим удовольствием... Долго хотели вставить куда-то "Femme Fatale" THE VELVET UNDERGROUND, мы ее репетировали, но она так никуда и не попала пока. По-английски нам петь не очень интересно.
FUZZ: На какую бы из русских песен хотелось сделать кавер?
Евгений: КИНО, конечно. А, на КИНО ведь у нас уже был кавер - "Транквилизатор" на "КИНОпробах"... Нет, все. Гребенщикова спели, Цоя спели - все. Нам интересны были эти песни музыкально, они гениально просты. Остальное в хорошей классической российской рок-музыке перенасыщено текстом. Литературоцентризм, как во всей русской культуре, так и в рок-музыке. Мы тоже немного этим грешили. Может быть, имело бы смысл сделать кавер какой-нибудь песенки СТРАННЫХ ИГР. Но они оперировали всегда французскими авторами, за исключением нескольких текстов Давыдова. Вообще же мы хотим заниматься собой, у нас вполне хватает своих песен.
FUZZ: А из западной музыки?
Евгений: POLICE, например, Дэвид Боуи... Там может быть огромный список. Но они на английском...
FUZZ: А если перевести?
Евгений: Перевести адекватно все равно не получится. Должен быть очень хороший переводчик.
FUZZ: А свой текст написать?
Евгений: Мне не нравятся такой подход. Группа CUIBUL сделала так песню DEPECHE MODE ("Policy Of Truth" - "Игра В Дурака" - ред.). Очень качественно, но по тексту совершенно другое, и все сразу меняет смысл. Надо литературно правильно перевести, и сохранить вместе с тем все оттенки, настроение оригинала, поместив все это в соответствующий размер. Это очень сложно. Я не знаю, к кому обратиться с этим. Причем это еще должно звучать в нашем стиле. Если мы начнем сейчас петь, например, в куртуазной манере, этого же никто не поймет. У нас более жесткий стиль, даже если мы играем мягкую на первый взгляд песню.
КОЛИБРИ
Одно время мы очень мощно затусовались с ними. Они собирались делать новый альбом, а мы были под боком каждый день, и они предложили это нам. Но они хотели альбом радикально жесткий, а мы хотели радикально мягкий. Потому что жесткой музыки мы в своей группе играем и так достаточно, а где-то на стороне хотели сделать что-то другое, что бы отличалось от ТЕКИЛЫ. Это уже на последних двух альбомах у нас мягких песен предостаточно. А тогда - до "Целлулоида", где мы потом и воплотили то, что не удалось на пластинке КОЛИБРИ, - мы использовали несколько идей, которые на тот момент казались нам прогрессивными. Поэтому альбом получился неровным, там есть и жесткие песни, и боссановки. А они хотели жесткости - покричать, поорать. У них там довольно мрачные темы - суицид и прочее. Фрустрированные тексты. А мы как раз хотели сыграть на контрасте, потому что фрустрационные песни в тяжелом стиле - это масло масляное. Для этого есть ДЖАН КУ и т. д. А здесь интровертно жесткая тема: сверху красивый наряд, а внутри все из колюще-режущих кусков состоит. Если это облечь в мягкую форму, мне казалось, что это нанесет гораздо более серьезную рану. Но не всегда находишь творческое взаимопонимание, хотя мы их очень любим!
FUZZ: Музыка чья была?
Евгений: Для всех не секрет, что каждая из девочек КОЛИБРИ пишет текст и какую-то приблизительную мелодию. Потом уже на каждой пластинке разные музыканты делают полностью аранжировку, подбирают гармонию, каждый это делает по-своему. Сейчас они совсем в электронном варианте, близко к группе MOLOKO. Олег Эмиров им все делает совершенно иначе, чем мы раньше. Мне кажется, им такая форма больше всего подходит, чем та, которая была с нами.
ЧАЙФ
Мы занимались последней пластинкой ЧАЙФА. Как продюсерское товарищество "Poborol Sisters". Нашей задачей было что-то убрать, что-то добавить. Кое-где изменить аранжировки. Это отчетливо слышно на двух с половиной песнях, к которым я особенно приложил руку. У меня тогда был очень тяжелый период в жизни, в личном плане, - и эти наполненные болью вещи Шахрина пришлись как нельзя более вовремя, было, что сказать музыкой. Мы давно дружим. Мне позвонил Шахрин, сказал, что хочет сделать все, как мы хотим. Так мы и поступили. Алякринский совершил титаническую работу, не знаю, как он еще вытерпел меня в студии.
О театре
FUZZ: Вы считаете себя больше музыкантом или композитором?
Евгений: А композитор - не музыкант? Я не считаю себя композитором вообще, то есть человеком, который сочиняет музыку. Композитор - это Вагнер, Сати и т. д. Мы просто пишем музыку, конструируем песню. Писать песню - не значит писать музыку. Писать песню - это укладывать слова в формы. Музыка - это нечто более широкое. Поэтому я и вписался в разные театральные и киношные проекты. На афишах написано - "композитор". Я всегда говорю: "Не пишите "композитор", пишите "автор музыки" или "автор музыкального оформления". Они отвечают: "У нас в театре так не пишут". Они считают, что это очень серьезно. Тем более что сейчас в театре не принято писать музыку специально для постановок, обычно некий музыкальный оформитель набирает из классики, эстрадной или джазовой музыки подходящие по настроению фрагменты.
FUZZ: С режиссером Романом Смирновым вы работаете уже второй раз. Вы считаете себя в этом плане востребованным?
Евгений: Второй раз - не значит востребован. "Востребован" - это значит пятнадцать постановок здесь, десять в Москве, пара в Новосибирске, где-то еще. Просто у нас есть такой творческий конгломерат с Романом Смирновым и с художником Эмилем Капелюшем.
FUZZ: Каково писать музыку для классических текстов?
Евгений: Я не писал музыку к Чехову или Гоголю. Я писал музыку для конкретного пространства, которое создает режиссер. Музыка - это то, что наполняет пространство звуком, как минимум. Я же не писал музыку на слова Чехова. Естественно, какие-то эмоции, заданные в ремарках, мы пытались отразить адекватно. Иногда максимально контрастно - чтобы более радикально выделить моменты, которые Чехов вложил в текст.
Не знаю, почему я взялся за это. Чисто по дружбе. Пришел Роман, с которым мы очень давно дружим. Зная, что до этого у меня были работы в кино, он предложил мне такую авантюру. Мне сначала было очень страшно. Я не знаю театра вообще. Я очень редко ходил в театр, потому что мне не нравилась театральная эстетика - такая патриархальная. Это связано с тем, что в советское время очень трудно было попасть в БДТ или куда-то еще, и приходилось видеть какие-то поделки. Либо мне просто не везло.
FUZZ: Как теперь изменилось отношение к театру?
Евгений: Я гораздо лучше узнал этот мир, он довольно жесткий внутри, но люди там - почти все идеалисты абсолютные, чем мне безумно симпатичны. Это очень тяжелая работа, требующая ежедневного потрясающего напряжения. Есть чему поучиться, в том числе, и мне, - ведь наша деятельность также связана со сценой. Как нет ни одного одинакового спектакля, так нет и одинаковых концертов, да и другие вещи похожи в чем-то... Сейчас я чувствую, что меня затягивает, - может, это временное, но пока я этим упиваюсь и с наслаждением готовлюсь к следующим проектам, первый из которых начнется сразу после Нового года.
Но у меня роман с театром не получался, пока я не встретил Романа. Я хотел походить по театрам, посмотреть, что происходит, как все это сегодня выглядит. Он строго-настрого мне это запретил. Сказал, чтоб я никуда не ходил, пока спектакль не сдадим. Чтобы не набраться штампов. Ему было важно как раз то, что я театра не знаю абсолютно, ему хотелось свежести взгляда человека со стороны. Чтоб это было не изнутри башни из слоновой кости, потому что театральный мир довольно серьезно отделен от жизни.
FUZZ: Как проходила работа над музыкой к спектаклям?
Евгений: Я читал инсценировку. "Голь" - это попурри из разных текстов Гоголя, очень фантасмагоричное по своему содержанию. Странная мистическая история, и, в то же время, очень народная за счет "Повести о капитане Копейкине". Спектакль малой формы, на малой сцене с двумя актерами, в непосредственной близости от зрителя, который сидит прямо на сцене, поэтому музыка довольно камерная. Я ходил на репетиции, смотрел на лица актеров, наблюдал за темпераментом каждого из них, чтобы какие-то фрагменты озвучить. Тем более что один из них - Валера Кухарешин - играет сразу несколько ролей: от простоватого солдата до большого министра. Нужно было понять актерский диапазон, в котором каждый оказывается в течение спектакля. Я приходил домой, садился за инструмент, включал компьютер, синтезатор...
FUZZ: Насколько удачно соответствие музыки и картинки?
Евгений: Не мне судить. В случае с "Голью" это было проще, потому что здесь все компактно и интимно, и музыка более интимная. "Вишневый сад" в Александринке - тут мне даже самому не понять, как все происходит. На мой взгляд, первые два акта довольно пустынны с точки зрения музыки и метафизичны, в третьем акте все более буффонадно, четвертый - мистический. Мне кажется, третий и четвертый удались здорово. Есть много претензий к техническому персоналу театра, потому что музыка не всегда звучит вовремя, с нужной громкостью и с того места. Иногда прекращается слишком резко. Но это уже специфика старого советского театра, который, конечно, имеет свои традиции, но они иногда перерастают в пережитки.
FUZZ: Мне показалось, что в спектакле меньше музыки звучит, чем на пластинке.
Евгений: В спектакле в некоторых номерах звучит только вступление. Чем мне нравится работать в сериалах - там все определенно: вот здесь три минуты, и все. Я строю фрагмент от сих до сих. У меня есть всегда черновой вариант монтажа на видеокассете, и я спокойно работаю, зная, что вот это место нужно озвучить на 2 минуты 40 секунд. Тогда музыка звучит более внятно. Потому что иногда зрителю непонятно, что хотел сказать композитор в таком-то месте. Развития не происходит, потому что кусок музыки просто обрезали.
О клипах
FUZZ: Роман Смирнов снял клип на песню "Розенбом". Как воплотилось ваше с ним обратное взаимодействие?
Евгений: Роман не занимался театром 10 лет. Хотя он профессиональный театральный режиссер. Он работал у Додина в Малом Драматическом театре. До этого он в Москве еще Высоцкому за водкой ходил. Он 10 лет работал стрингером на зарубежные компании, бывал в самых горячих точках, в Карабахе, в Абхазии, в Чечне. Снимал массу других экстремальных вещей. Все это шло на Запад. Когда он снимал нам клип, это был момент между одной горячей точкой и другой; он пришел на наш концерт с видеокамерой, перемотанной изолентой, - потому что она побывала во всех окопах, под обстрелами, - снял полностью концерт для себя, ему приглянулась наша тогдашняя экстремальная эстетика. И в студии своих друзей смонтировал клип, позвонил мне, сказал: "Я тебе клип сделал, приходи, забирай". Сейчас таких вещей не услышишь. Просто он не мог сидеть без дела.
FUZZ: Какой клип вы считаете самым удачным?
Евгений: "Звери", режиссер Дима Резчиков. Он и получил в свое время FUZZовскую статуэтку.
FUZZ: К какому своему альбому вам бы хотелось снять фильм? И какой фильм?
Евгений: К любому - каждый из них строился по принципу саундтрека, как теперь говорят, "к несуществующему фильму". В меньшей степени это касается "Вируса" - там, скорее, большое поле для короткометражек. Остальные я прямо "вижу" как кино.
Начиная с "Целлулоида", мы стремимся к тому, чтобы при некотором единстве звучания песни слушались бы так, как будто они сыграны разными группами. Фильмы эти разные: "Стреляли" - такая леворадикально-анархистская притча в духе Фассбиндера, "Вирус" - черно-белый фильм-репортаж, где герой - за камерой и, конечно, получает пулю в финале (привет Антониони), "Целлулоид" - road-movie, где герои куда-то мчатся в поисках любви, но в разные стороны, как у Вендерса, может быть... "150 Миллиардов Шагов" - такая городская "бродилка", как вторая часть трилогии, где "Целлулоид" - первая. Вот, оговорился про трилогию, - значит, будет и третья часть!
О кино
FUZZ: Работа в театре и кино чем-то отличаются?
Евгений: Конечно, театр, кино и сериалы - это три разных поля деятельности. И с разными фильмами бывает по-разному. Разный подход. Илья Макаров, например, сразу говорит: "Здесь мы делаем мелодраму, здесь - триллер, здесь - буфф". Условные, обобщенные вещи, внутри которых можно свободно что-то делать. Он берет, как правило, всю музыку, которую я делаю.
В случае с "Упырем" была жесткая установка продюсера, помимо режиссера в студии всегда присутствовал продюсер, озвучивали мы прямо у экрана. Смотрели фильм и играли прямо под фильм, и записывали. Установки, в принципе, тоже помогают, хотя процесс не назовешь творческим. Но эти рамки самодисциплинируют, и это очень полезно в смысле ремесла. Например, любовь, мальчик с девочкой целуются - здесь нужно сыграть нежно. Довольно жесткая форма импровизации. Импровизация в создании необходимых форм.
FUZZ: Какой жанр музыки к какому жанру кино, театрального искусства подходит больше всего? Всегда ли контраст между звуком и изображением увеличивает силу воздействия?
Евгений: Ну, здесь есть проверенные рецепты - сцена погони под тяжелый рок или, наоборот, убийство под "Ave Maria", но все зависит, конечно, от режиссера, от задачи, которую он ставит перед собой и съемочной группой. Иногда срабатывает прямая музыкальная иллюстрация, - это касается темпа, напряжения и т. д. Контрасты также бывают весьма интересны, но это уже более авторский подход зачастую. Герой бежит, пули вокруг него свистят, вдруг темп замедляется, он уже плывет в "рапиде", звучит небесная мелодия - тут мы должны почувствовать метафизику, нулевую точку экзистенции... Тоже срабатывает, и довольно часто. Единых правил, безусловно, нет. У нас пока еще недостаточно богатый опыт, вот и находимся в постоянных поисках, а в этом искусстве, под знаменем которого прошел весь ХХ век, можно еще сделать что-то интересное, я верю.
"Дикий Восток"
Там не вся музыка наша, часть музыки Рикошета. Более песенный вариант. Мы писали специально для фильма песню. Там есть эпизод, где дело происходит в бандитском притоне образца фильма "Mad Max" - отдаленное будущее, постиндустриальная картинка. Мы тогда вновь встретились с ребятами, Костей и Дусером, которые играли в последней формации ОБЪЕКТА параллельно с ПУПСАМИ, и собрали в итоге группу TEQUILAJAZZZ. Я там снимался: с длинными белыми волосами скачу по сцене в стиле BAUHAUS из фильма "Голод". Песня была вполне "нирванистая", а название у группы появилось позже, где-то через полгода. Вот и написано в титрах: "Песни Фёдорова". В фильме еще звучит музыка, которую мы за полгода до этого записывали во Франции с моим франко-российским проектом, который к тому моменту приказал долго жить.
"Упырь"
Мы играем там как рок-группа. Там написано в титрах и на обложке кассеты - музыка TEQUILAJAZZZ, крупно, поверх картинки. Чтобы продавалось лучше, как сказал продюсер. Жесткая история про вампиров и бандитов, мы очень развлекались, когда это записывали. Времени было очень мало, поэтому темпы были то ли коммунистические, то ли капиталистические. Я был только что после велосипедной аварии, весь такой муторный, поломанный, эта запись здорово поддержала тогда и отвлекла. Где-то в недрах "5 канала" до сих пор хранится документальный фильм про это безобразие - мы ведь озвучивали то, как осиновые колы пробивают туши несчастных вампиров! Особое воспоминание - знакомство во время записи с великим питерским киноведом Сергеем Добротворским, увы, теперь уже покойным...
"Железная Пята Олигархии"
Мы давно с Башировым говорили, что надо что-то сделать. Потом неожиданно у него появились деньги, он решил на них снять кино гипермалобюджетное, где снял всех друзей - КОЛИБРИ, Сергея Кагадеева, нас... Помимо съемок в эпизодах, мы там писали музыку. Там не было уже рока никакого, за исключением тех эпизодов, где мы играли на сцене в пролетарской столовке. При этом ни один из киноведов не заметил, что рок-группа довольно дебильного вида играет сплошную цитату из музыки Прокофьева к "Александру Невскому" Эйзенштейна. На пластинке даже было написано: "Особая благодарность Сергею Прокофьеву, Сергею Эйзенштейну и Сергею Курехину", - потому что там есть моменты, которые я совершенно сознательно стилизовал под Курехина, такое электрическое гипертрофированное буги, как любил делать Курехин. Там вообще очень много цитирования - как в визуальном смысле, где есть и Эйзенштейн, и Довженко, так и в музыкальном: в основном, это Шостакович и Прокофьев.
Инна Волкова из КОЛИБРИ принесла потрясающую песню, которая стала жемчужиной этого саундтрека, ну, а в пластинку мы уже не могли не вставить фрагментов башировских "прогонов".
О саундтреках
FUZZ: Как вы относитесь к Курехину как к киномузыканту?
Евгений: "Господин оформитель" - самый удачный фильм в этом смысле. Когда я смотрел его в первый раз - дрожал как осиновый лист, как и вся страна. Мне до Курехина еще расти и расти. Это человек гигантского масштаба. У нас абсолютно разные взгляды на музыку и на жизнь. Он был провокатор - в жизни и в музыке. Пересмешник такой. Я гораздо более сентиментальный человек, как это ни странно прозвучит. Поэтому, наверное, в наших сериалах нам иногда больше удаются сентиментальные сцены - мама с сыном прощается, например... Мне бы очень хотелось озвучить мелодраму.
FUZZ: А смотреть мелодрамы любите?
Евгений: Не люблю. Но есть хорошие мелодрамы. Я не имею в виду фильмы "Цыган" или "Москва слезам не верит". А вот "Еда и женщины на скорую руку" более тонкая мелодрама, без этих простомарийных дел.
FUZZ: К какому фильму хотелось бы написать саундтрек?
Евгений: Хочется делать и боевик, и фильм ужасов. Страшнейший фильм ужасов, хоррор настоящий. Причем иначе, чем делают их обычно. Я большой поклонник Бернарда Херманна, который писал музыку для фильмов Хичкока, и делал соответствующий саспенс. Мне бы хотелось сделать срывающий кожу, безжалостный к зрителю, к слушателю саундтрек. Чтобы вызвать настоящую дрожь. И в мелодраме это можно сделать точно так же. Хоррор, саспенс и триллер - вот чего хочется. Но для этого нужно очень мощно владеть инструментарием. Плюс - понимать настроение как Херманн. У Хичкока ведь обычный голливудский оркестр так сыграл.
FUZZ: Как вы пишите партии для инструментов, с которыми не знакомы?
Евгений: Я же все на компьютере и сэмплере делаю, потом мы встречаемся с музыкантами, я либо ставлю запись, либо на пальцах показываю ноты. Или как в случае с трубачом Мариинского театра, который в "ЖПО" играет финальное соло на трубе - мелодия очень простая, как решено это у Эдуарда Артемьева в фильме "Свой среди чужих...", ясная чистая труба. Что делать со звуком, он сразу понял, а мелодию ему пришлось писать - это специфика классического музыканта, который привык играть по нотам. И так бывает периодически, хотя более удобно разговаривать с музыкантами, умеющими импровизировать - вот Света Сурганова из СНАЙПЕРОВ у нас на "Тайнах следствия" великолепных скрипок наиграла - замечательная была запись, так мы там разбушевались!
"Тело будет предано земле, а старший мичман будет петь"
Илья Макаров меня поймал в тот момент, когда мы "Железную пяту" доделывали. Я посмотрел кино, мне понравилось, там было много мелодрамы, но с хитрецой. Это был первый опыт мягкой музыки. В "ЖПО" мы делали классико-индустриально-роковую смесь, нойзовую. А здесь была именно киномузыка - эмбиентные, психоделические моменты, заигрывание с классическим звучанием, с псевдоклассикой. Тогда же мы привлекли для записи духовую секцию только что образовавшейся группы ЛЕНИНГРАД. Это была первая более разнообразная работа в плане саундтрека. Некоторые фрагменты - чистая босса-нова, другие - вполне поп-джазовые. Пара вещей обросла текстами и вошла вскоре в "Целлулоид".
"Тайны следствия"
Криминальный сериал, но без убийств в кадре, более интеллектуальный, о следователях прокуратуры, более запутанные дела, которые молодой девушке-следователю приходится распутывать. Восемь абсолютно отдельных фильмов, для каждого был написан свой саундтрек, в отличие от большинства сериалов, где одна и та же музыка звучит на протяжении всех серий. Здесь действие одной части происходит в монастыре, другой в морге, и поэтому там абсолютно разные саундтреки. Один, например, решен в полублатном ключе - городской романс/блатняк - потому что там много бомжей, такая привокзальная музыка.
FUZZ: Вам удается любой жанр?
Евгений: Не знаю, насколько удается. Приходится использовать все - от хэви-метала до блатняка. Хотя блатняк тоже с фигой в кармане, типа пары "увеличенных" аккордов..
О пародиях
FUZZ: Работа на заказ не напрягает?
Евгений: Я уже несколько раз отказывался, потому что были совершенно неинтересные предложения. Я чувствовал: вот, здесь я буду наступать себе на горло. Хотя очень интересно иногда бывает написать музыку в той эстетике, которую ненавидишь. Пару раз мы это попробовали сделать - получилась пародия. Когда пишешь пародию, используешь максимально яркие для пародируемого жанра краски, а люди-то любят жанр именно за эти характерные краски, поэтому пародия оборачивается чистым образцом жанра. Например, песня "Зимнее Солнце" - это пародия, хоть и не злая, но она стала песней года в свое время. Один из саундтреков для сериала решен в стиле техно, причем очень тупого, такой немецкий хардкор. Это серия отчасти про наркоманов полупэтэушных. Там, как и положено, звучит немецкий техно-хардкор и жесткий транс. И мы его сделали, получилось неплохо. Хотя я его терпеть не могу.
FUZZ: Что вы еще терпеть не можете?
Евгений: В принципе, мне нравится все, кроме попсовых подделок под рок и советской кабацкой эстрады. Хотя если делать пародию на кабацкую эстраду - может получиться что-нибудь постмодернистское - прошу прощения за слово, оно уже ругательное стало. Как ЛЕНИНГРАД, например - яркий продукт постмодерна, великолепный, да простит меня Шнур!
FUZZfilm
Более традиционная работа, потому что была задача играть музыку в стиле рок. Туда вошли куски музыки, которую мы готовили для нового альбома. Мы переделали их в инструментал. Риффовая музыка, в основном. Фильм смонтирован в клиповой манере, поэтому киномузыка не годилась. Рваный и быстрый монтаж. Мелодраму здесь не напишешь.
Восхождение
Мой друг Степа Коваленко, фотограф, оператор и альпинист, предложил мне пойти в экспедицию. Ребята решили снять первый в истории российских альпинистских восхождений профессиональный фильм об этом. Как правило, раньше это всегда была любительская съемка. Здесь же было две параллельных экспедиции: одна - альпинисты, которые покоряют вершину горы Шхара, 5068 метров, другая - кинооператоры. Были развешены специальные платформы по склону, на них находились операторы, которые снимали, как все это происходит. Это, естественно, удвоило работу самих альпинистов. Меня пригласили для того, чтобы я написал музыку к фильму, а там, в горах, пожил бы немного, вдохновился бы... Лагерь наш находился на высоте 3500, прямо посреди крупнейшего в Европе ледника, между трещинами глубиной по 150 метров, у подножья Безенгийской стены, за которой уже Грузия.
Я записывал все звуки, снимал и записывал все на цифровую камеру. Звуки там фантастические, и теперь мне понятно, какие звуки использовать при записи музыки: это будут природные звуки - треск ледника, например, шумы беспрестанно сходящих лавин... Плюс балкарские напевы, которые я записывал в Нальчике и окрестных аулах. Я туда прилетел на вертолете, обратно шел пешком, через все эти трещины, пропасти, по узким карнизам. На самый верх мне, конечно, подняться не дали. Категория маршрута "6Б", самая сложная. Экспедиция прошла не очень удачно, один альпинист погиб, другой сломал ногу, третьего сняли с маршрута с серьезным обморожением. Очень мощная вещь. Уникальный опыт. Школа жизни реальная, и она очень сильно изменила мое представление о жизни здесь, внизу.
FUZZ: Какие экстремальные опыты были еще?
Евгений: Авторалли этим летом. Москва-Сочи. Я ехал штурманом, потому что водить машину не умею. Мы пришли 14-ми из 21 участника. Мы мчали все время по встречной, обгоняя фуры, с двойным, тройным превышением скорости. Ехали ночью, чтобы милиция не останавливала. Они предупреждены, но все равно тормозят. В апреле поедем тоже, будет ралли Москва - Монте-Карло.
"Стачка"
FUZZ: Может ли саундтрек жить как самостоятельное произведение, без своей картинки? И может ли быть снят фильм вообще без музыки?
Евгений: Саундтреки Риючи Сакамото, например, вообще ничего не теряют без картинки. А недавно мы делали на открытии дебошировского фестиваля "Чистые грезы" такой перфоманс: фестиваль открывался фильмом Сергея Эйзенштейна "Стачка", его дебютной картиной 1924 года, и мы озвучивали его живьем. Живой саундтрек. В программке было написано: "Тапер-группа TEQUILAJAZZZ". Я смотрел этот фильм несколько раз, пробовал различные инструменты, и обнаружил, что никакая музыка туда не ложится. Поскольку Эйзенштейн снимал во времена немого кино, когда упор делался на визуальный ряд - там огромное количество музыки есть прямо в изображении. Бывает так, что ко мне приходят авторы и говорят: "Сняли фильм, смонтировали, но все разваливается, надо его сцементировать музыкой". Пишешь музыку, ставишь ее на изображение - все отлично, все сошлось. А тут обратный случай. Тут музыка во всем - в движении, в монтаже, в лицах, в игре света и тени. Я не знал, что мне делать, пока мне не пришла в голову очень простая идея - озвучить все это шумом. Создать шумовую фактуру, состоящую из тревожных индустриальных и бытовых шумов. Я сэмплировал огромное количество шумов, покопался в ленфильмовских шумовых библиотеках, откуда набрал шум станков, скрипы закручиваемых гаек и т. д. Все это обработал в сэмплере, исказил кое-где, изменил до неузнаваемости. И мы это играли, там была целиком вся группа, барабаны и гитара создавали дополнительные краски, и плюс у нас был первый в истории ди-джейский сет на патефонах. Стояло два патефона с пластинками тех лет, и там, где у Эйзенштейна бытовые сцены, мы включали пластинки. Это было взаимодействие шумов, живой музыки и фонограмм, которые мы ускоряли, замедляли, они же еще скрипят очень красиво, мы их прогоняли через дисторшн. Такой опыт живого саундтрека. В течение часа после этого нас уже пригласили на несколько фестивалей - в Хельсинки, в Лондон, в Ниццу, Москву - с этим вот проектом. Теперь надо готовиться.
О личных пристрастиях
FUZZ: Кроме Сати, который сейчас звучит, что еще слушаете?
Евгений: Дебюсси, Сен-Cанс. SONIC YOUTH, PIXIES. EINSTURZENDE NEUBAUTEN.
FUZZ: Индастриал?
Евгений: Индастриал, но человеческий. Не RAMMSTEIN.
FUZZ: Как вы относитесь к электронной музыке?
Евгений: Хорошо отношусь. Как к остроумной, красивой музыке. COLDCUT, SQUAREPUSHER... Я сам периодически делаю подобную музыку. И даже ремикс один сделал для фильма "Тело будет предано земле...". Там есть эпизод, где некий ди-джей ваяет на компьютере ремикс, и нужно было это как-то озвучить. Причем ремикс был на песню "Girl From Ipanema" Жобима. Но там всего несколько аккордов этой вещи, поэтому не все ее узнают. Услышав этот ремикс, главный редактор журнала "Птюч" вызвал меня на интервью, потому что ему этот ремикс показался очень современным и модным. Поскольку easy-listening только входил тогда в моду, то "Птюч" отметил его как продвинутый. Сейчас его слушать смешно. Это был первый в моей жизни ремикс и, видимо, последний - ремиксов я не люблю. Это обратная сторона unplugged. Я имею в виду коммерческий ремикс, когда люди делают массовые танцевальные версии для дискотек. У нас был такой опыт, когда был сделан ремикс на "Самолет", довольно удачный, впрочем.
FUZZ: На "Самолет" было сделано два ремикса. Один - ВИДЫ РЫБ, другой - ЭКЛЕКТИКА.
Евгений: ВИДЫ РЫБ сделали не ремикс, а творческую переработку. Это была такая эскапистская версия для очень серьезных любителей электронной музыки. Это ремикс не в том понимании, когда под оригинальный вокал подложена хаус-сетка, или даже вокал перепет под хаус-сетку.
FUZZ: Из кинорежиссеров кого выделяете для себя?
Евгений: Ранний Годар первым приходит на ум... "На последнем дыхании" - настольная кассета. Во времена первого альбома нас спрашивали, с каким фильмом бы мы сравнили нашу музыку. Я отвечал: "Уик-энд" Годара.
FUZZ: Как изменились музыкальные и кино-пристрастия за последние 15 лет?
Евгений: Естественным образом изменились, конечно. Куча событий произошла, как это могло не повлиять?.. Но так получается - кого я слушал с удовольствием 15 лет назад, тех и слушаю до сих пор, просто не так часто. Дэвид Сильвиан, Боуи, POLICE, JOY DIVISION c NEW ORDER... Потом пришли СОНИКИ и прочая шумная братия, все они у меня на полках есть. С кино другая история - здесь изменений больше. Если раньше мы все пропадали в "Спартаке", который и был, по сути, неким киноуниверситетом, то с приходом видео обрушилась такая громада гениального, что сейчас я те показы Херцога или Фассбиндера вспоминаю как любимую книжную полку у бабушки! Но здесь, опять же, просто появились новые и потрясающие, а те, старые и гениальные, хуже от этого не становятся. И если "Спартак" действительно закроется - это будет такая локальная трагедия.
И еще о саундтреках
Одна барышня попросила меня подобрать музыку для показа своей коллекции на конкурсе модельеров "Адмиралтейская игла". Она сказала: одной из тем должна быть "тема Петербурга", потому что там будут такие классические дамы. Мы перепробовали все компакты для этого эпизода - и с классикой, и не с классикой. Тут я обратил внимание на пластинку, которую мне накануне дал приятель, с музыкой из порнофильмов. Я не стал показывать ей коробочку, а просто поставил. Там такая медленная музыка, вступительная, видимо. Она буквально завизжала: "Это то, что нужно! Это тема Петербурга!". Записал ей, и в БКЗ "Октябрьский" во время показа мод звучала музыка из порнофильмов.
Инна Волкова
КОЛИБРИ
Он такой прекрасный, и у него есть все возможности быть еще лучше. У него есть недостатки, например, когда он надевает желтые майки или желтые кофты. Он же все видит и все слышит, почему он не видит желтую кофту и лицо свое над ней. Я его все время ругаю за это. Лысым обычно идет черное.
С ним интересно. У него безостановочный процесс музыкального мышления. Интересно быть наблюдателем и сотрудником в этом процессе. Мы делали с ним альбом "Бес Сахара", и мне до сих пор этого мало.
Ирина Шароватова КОЛИБРИ
Никогда не видела его кричащим или орущим. Это человек, который в силу своего внутреннего убеждения не может себе позволить быть настолько грубым, чтобы повысить голос. Он относится к той категории людей, которые красивы во всех отношениях. С ним очень легко работать. Он ужасно профессионален. Если набросать его портрет, то для меня он - абсолютно белый.
Борис Гребенщиков
Для меня он - замечательный музыкант и чудесный человек. Мы записали вместе с ними одну песню - "Афанасий Никитин Буги", она остается в черновиках, но удовольствие я получил первостатейное и при случае сделал бы еще что-то вместе с ними.
Тутта Ларсен
Женя Фёдоров для меня остается одной из самых загадочных и притягательных фигур русского рока. Хотя это и русским роком нельзя назвать, по большому счету. TEQUILAJAZZZ - это люди, которые одними из первых стали уделять максимум внимания культуре звука. Такой ритм-секции я не слышала никогда и нигде. Женя - очень харизматическая фигура, и при не очень серьезном вокальном таланте он притягивает к себе внимание, и весь концерт от него невозможно оторваться. У него замечательная лирика. Женя - тот человек, от которого можно узнать все интересующие тебя последние новости музыки, кино и литературы, особенно андеграундной. Он даже в некоторой степени пижон в этом отношении, потому что столько, сколько он, - мало кто знает и мало кто помнит. Я давно мечтаю поработать с TEQUILAJAZZZ в каких-то моих музыкальных попытках. Любимая песня - "Я Никогда Не Вернусь" и, пожалуй, весь альбом "Вирус". И "Зимнее Солнце" - песня, которая садится на мозг, и от нее потом сложно избавиться. Сейчас они поменяли звучание и стали более мейнстримовыми и даже романтичными. Но не утратили своей прелести.
Роман Смирнов театральный режиссер
Женя Фёдоров - безумно одаренный и очень современный человек. Есть люди, которые могут играть, на первый взгляд, более современную и прогрессивную музыку, но это не значит, что они сами по себе очень современные и прогрессивные. Женя же очень внимательно чувствует все изменения жизни, интонацию времени. И поэтому, помимо того, что он делает свою хорошую музыку, у него есть еще очень редкое качество талантливого композитора для театра. Тут есть разница с тем, что он для кино пишет. В кино музыка, как правило, иллюстративна. Американское кино на этом построено. Музыка как бы помогает атмосферно. В театре музыка должна быть конфликтна к существованию артиста. Она как некий новый персонаж: герои между собой что-то делает, а музыка взрывает их существование, делает жизнь артиста неудобной, привносит драматизм, идет контрапунктом. Но она не иллюстрирует эмоциональное состояние сцены. Даже многие профессионалы этого не понимают, они музыкой пытаются иллюстрировать, а в театре так делать нельзя. И Женя это чувствует на биологическом уровне.
Мы планируем с ним сделать еще две истории - "Король Лир" Шекспира и история Дракулы.

Светлана Сурганова НОЧНЫЕ СНАЙПЕРЫ

На "Тайнах следствия" я первый раз в жизни выступала как сессионный музыкант. Как автор музыки, Женя показался мне абсолютно лояльным и глубоко педагогичным. Он приглашает музыканта, чтобы тот сыграл его музыку, и не ограничивает его жесткими рамками, ни в чем его не закомплексовывает. Он объяснил общую ситуацию: здесь такая-то мелодия, но важна не мелодия, а настроение. Он сказал: мне нужна индустриальная скрипка. Я постралась это уловить, и мы прописали с ним не один трек, как предполагалось, а еще несколько. Это человек, который ценит и уважает любое умение.
Он меня ошарашил. Он всегда для меня был басистом и вокалистом TEQUILAJAZZZ. А потом вдруг он пригласил нас на премьеру спектакля "Голь". Это был первый шок. Я не предполагала, что он пишет музыку к спектаклям. И эта музыка мне, моему темпераменту показалась очень близка. И окончательно добил он меня этим сериалом, когда я увидела как он может работать с музыкантами-сессионниками.
Из немузыкальных потрясений: как-то приезжает на нашу общую репетиционную точку взмыленный Женька на велосипеде, я спрашиваю: "Ты откуда такой?" - "Да из Сестрорецка". 25 км. туда, 25 км. обратно. И еще там в большой теннис поиграл часа полтора. Я сама велосипедистка, знаю, что значит по жаре проехаться по городу... Обожаю подтянутых стройных жилистых мужчин, которые владеют не только бас-гитарами, но и велосипедными педалями.

Лиза ПОТЕМКИНА
FUZZ 1 2002http://www.newfuzz.ru/index.php/ru/magazine/2002/1-02/2062-tequilajazzz-